И вот я в третий раз вхожу в ту же воду, хотя и с другого берега. Впервые участвовал в суточном беге по стадиону два года назад, сделав почти 189 км. В прошлом году хотел улучшить результат, но мелкие неполадки в организме не позволили набегать достаточных объемов, к нормальным тренировкам вернулся только за месяц до старта, и итог такой самонадеянности был закономерен — сход на десятом часу из-за судорог. Ходить мог, но гулять еще 14 часов ради слабого результата не было ни малейшего желания.
Нынешний год тоже начался мелкими травмами, но справиться с ними удалось к февралю, так что три месяца до старта набег получался 320−380 км. Обычно мне этого хватало для успешного преодоления ультра. За месяц до старта без труда сбегал пару МуДов (#marafonudoma) по 5.30 и потестил 50 км трейла Дороги из Лавры, который мы проводим 29 июня. Прогресс с февраля, когда я не осилил даже марафон по 6.00, был налицо и внушал оптимизм.
Планов на забег, как водится, три: 200, личник и просто добежать (не доходить). Для улучшения результата резерв один — бежать как можно дольше, а потом ходить как можно меньше. В 2022 я сумел непрерывно пробежать только 60 км, после чего начал пешеходить сперва по 100 м на два круга, а потом уже и на каждом. Такой режим удалось додержать до конца без снижения темпа, но средний получился слишком низким. Шестичасовые отрезки вышли 57, 45, 41, 45 км. Ночью тогда пришлось тяжко…
В этот раз решил пробегать 6-часовые отрезки так: 58, 52, 47, 43 км. Еще ориентир — первая сотня из 11 часов (в прошлый раз вышло за 11.40), и тогда вторая за 13 часов представляется вполне реальной.

В этом году забег перенесли со стадиона «Искра» на «Первомайский» (он же «Трудовые резервы», он же «Вымпел» — карты расходятся во мнениях, а на вывеске значится последнее), расположенный в Измайловском парке. Прогулявшись туда за пару недель, сумел разглядеть сквозь забор неплохое покрытие. Внутрь не пустили, стадион теперь МЧС-овский, всё строго. На общедоступной «Искре» дорожки были настолько изношены, что временами участники спотыкались. Однако есть у нового стадиона и недостаток: ближайшая парковка в километре. Зато он окружен высокими деревьями, а большой город дает о себе знать только глухим шумом далеких машин. Но как бы это не обернулось для меня худом: на «Искре» из-за близости жилых домов музыку выключали с 9 вечера до 9 утра, а тут парк, могут и не выключить.
Компанией из трех человек приезжаем к 11 утра, навьючиваемся барахлом и топаем к стадиону. А ведь два года назад я пришел на старт с маленьким рюкзачком (за что и поплатился, плохо представляя специфику казенного питания). Другой недостаток нового места — не дают столов и стульев, все надо тащить с собой. Кроме мебели, с собой термосы с чаем и супом, очень вкусный и очень правильный изотоник Binasport, кола и бананы, которые дают немедленную отдачу, легко усваиваются и не грузят утробу, и еще солевые таблетки.
На КПП спрашивают, участники мы или болельщики, и проверяют по списку. Отвечаем, что мы больные. Болельщиков же пускают не иначе, как узнав, за кого они идут болеть и сверив названного со списком.
Стадион широк — 6 дорожек, да еще обочинные, которые, по-видимому, не в счет, так как вторая считается ровно 400 м. Одновременно проходят чемпионат России (первые две дорожки) и любительский забег (4-я и 5-я). Зачет любителей идет по четвертой дорожке длиной 423 м. Остальные — для столов поддержки. Есть еще и третья кучка участников — чемпионат Москвы. Это, как я понял, москвичи, не участвующие в чемпионате страны.
Вся короткая сторона стадиона и часть длинной заставлены столами и палатками, к ним примыкает ретирадное место — четыре синие кабинки. В отличие от прошлого раза, двери у них закрываются хорошо, что имеет двоякое следствие: с одной стороны, не воняет, с другой — непонятно, какая свободна. В пристадионном домике раздевалка и место для отдыха, но я туда не ходил, приехал одетым.
9 градусов, холодный ветер, но по крайней мере без третьеводнишнего майского снегопада. Надел тайтсы, шорты, футболку с длинным рукавом и поверх нее с коротким. В карманы кладу перчатки и бафф, надеясь добежать так до конца, потому что на этот раз выдают всего два номера, а не четыре, как прежде, и если захочу утеплиться, придется перекалывать номера или натягивать футболку с номерами на ветровку — морока и потеря времени, которых хотелось бы избежать.
Еще новшество — один ножной чип вместо двух. Говорят, участников оказалось больше обычного, и всем по два не хватило бы.
Наконец старт. GPS-часы на стадионе подвирают, поэтому ориентируюсь по табло, установленному возле линии считывания. Система считывания тоже новая: раньше антенны стояли по бокам и пищали при проходе. Этот двойной писк немного раздражал, но и внушал уверенность, что очередной круг засчитан. Теперь писка нет, две полоски антенны лежат на земле, наступать на них немного неприятно, стараюсь рассчитывать шаг, чтобы попасть между ними.

Спустя пару часов меня останавливает организатор и проверяет номер чипа, а еще через некоторое время снова, чтобы навесить второй — у первого низкий заряд. Потом приходится остановиться еще дважды, чтобы поправить новый чип — сперва его закрепили слишком свободно, а потом я сам в спешке затянул туговато.
На дорожках тесно — на наших 80 участников, на первых двух около 60. Дорожки ограничены конусами и паркрановским фишками, заступать внутрь круга нельзя. Обгонять неудобно, на виражах на каждом круге набегают лишние метры. Многие трусят или даже идут по двое, а то и по трое, беседуя и закрывая проход. Если попросить, тебя немедленно с готовностью пропускают, но таких на каждом кругу встречается по нескольку, так что проще обегать молча. Казалось бы, очевидная мысль, что ты мешаешь другим, не может не приходить в голову, но я и сам пару раз ловил себя на том, что, увлекшись разговором, помешал обгону. После этого старался так не делать и для разговора пристраивался сзади или сбоку поодаль.
Бежится легко, стараюсь проходить круг за 2.20−2.30, что соответствует темпу немного из 6.00. После третьего часа объявляют результаты — мой не изменился. Потеряли, как и в прошлые разы. Насовсем потерять, конечно, не могли, так как, кроме чипов, есть еще и камера, но все равно было немного досадно, пока через час не объявили правильный результат. Объявление результата, как водится, услышать трудно: динамики работают только в двух точках, и, если не повезло оказаться в нужное время в нужном месте, свой результат не узнаешь, над просить кого-нибудь сходить прочитать на бумажке, которую вывешиваю на дверях домика.
Северный ветер задувает вдоль длинной стороны стадиона, но в спину почти не ощущается. Зашедшие навестить друзья сообщают, что на воле дует намного сильнее — деревья все-таки неплохо защищают.
4 часа, 40 км. Меняем направление, обегая в конце круга табуретку со стучащим в барабан парнем в клоунском колпаке.
Рядом с контрольной линией столики ПП, а неподалеку корыто с сиротливыми губками, никому в такую погоду не нужными.
На противоположной стороне — большое табло, на котором мелькают фамилии и время, но сколько я ни вглядывался, пробегая под ним, себя так и не увидел. Похоже, что там появлялись только двузначные номера, то есть участники ЧР, но какому времени соответствует расстояние, непонятно.

Бег омрачен звуковым сопровождением. Треков всего пара десятков, и низкопробная разноязыкая попса крутится по кругу, повторяясь каждые несколько часов. Музыка оскорбительно плоха — с примитивными мелодиями и глупейшими словами, подходящими, вероятно, для шалмана, но никак не для суточного бега. Разумеется, я пристрастен, и, возможно, песни не так тошнотворны, как кажется мне, а специалисты даже могут похвалить их на фоне каких-нибудь других, еще более низкопробных. Но как можно запускать этакое на стадионе, где напрягают силы полторы сотни совершенно разных людей, со своими вкусами и пристрастиями? Не учитывать это могут только те, кто сам никогда не бегал ничего действительно длинного и для кого организация соревнований превратилась в обременительную рутину.
Самое изумительное, что при этом под угрозой дисквалификации запрещены наушники. Сам я их не использую, но кто-то мог бы по крайней мере заглушить стадионную музыку собственной. А причина проста, как правда: наушники не разрешаются правилами легкой атлетики. Но неужели правилам или хотя бы духу ЛА соответствует оглушающий и одуряющий низкопробный круглосуточный музон?

6 часов, 61 км. Первый пункт оптимистичного плана перевыполнен, в резерве несколько километров. Бежится по-прежнему неплохо, решаю продолжать в том же темпе, сколько достанет прыти. Гоню мысли об оставшемся пути и времени, живу одним часом: минут через пять по завершении очередного начинают объявлять результаты; иногда микрофон хрипит и объявление прерывается, даря дополнительные минутки блаженной тишины, в которой слышны лишь естественные звуки ветра и подошв. К двадцати минутам объявление заканчивается и остается всего десять минут до половины часа, это примерно 4 круга. В половину останавливаюсь у нашего столика, глоток колы или изотоника, кусочек банана. Через 10 минут остается всего 20 минут до конца часа, это 8 кругов. По окончании часа — еще глоток колы с куском банана и солевая таблетка. Хотя и не жарко, лучше не рисковать, ведь влага все равно выходит, а соль не помешает.
Следя по табло, рассчитываю последние круги так, чтобы конец часа не пришелся на середину круга — лучше немного ускориться и сделать лишний круг в этом часу. Казалось бы, самообман — какая разница, в каком часе зачтется круг? Но ведь я ускоряюсь, а значит все-таки пробегаю немного больше. Что же, однако, мешает ускоряться просто так, без привязки к круглым цифрам? Не знаю, но что-то определенно мешает.
Время от времени заходят навестить беговые друзья и знакомые, иные даже с гостинцами — очень приятно и трогательно.
Кто-то бежит в костюме банана. В один из первых проходов ПП его встречают одобрительным воплем и, повторив несколько раз, закладывают традицию, которой следуют до самого конца. Это не помешало банану (помогло?) преодолеть 160 км.

9 часов, 90 км. Последняя десятка из 6.00, со следующего часа немного сбавляю, а вернее, скорость падает сама собою — замечаю, что круги стабильно становятся больше 2.40.
Оправдываются опасения относительно музыки: дискотечный мозгобой с наступлением темноты не прекращается.
Отметку 100 км прохожу за 10:09. Это мой рекорд (впрочем, я никогда сотню специально не бегал), но важнее, что и этот план перевыполнен — сотня из 11 часов. На вторую половину остается почти 14 часов, и задача сделать двести начинает казаться выполнимой.
Я успел уже выучить всех участников по футболкам, а некоторых и по запаху, хотя вряд ли узнал бы кого-нибудь в лицо. Ну разве что в профиль.
Сладкий вкус колы и бананов поднадоел, начинаю думать о супе и тут как раз догоняю участника с надписью на спине: «Я выбираю суп». Как он так угадал? Ах нет, не суп: «Я выбираю спорт». А тут как раз друзья у нашего столика разливают прекрасный макаронный суп. Выпиваю жижу, а макароны есть не рискую, они не усвоятся и будут камнем лежать в желудке.
Только теперь, на десятом часу, до меня вдруг доходит, что большое стадионное табло показывает нечто осмысленное, а именно — время участника в момент пересечения линии антенн. Просто фамилия и время появляются всего на несколько секунд, потому что на нем умещается семь строк и участник почти немедленно вытесняется другими. Но если подгадать момент, когда пересекаешь линию один, да приостановиться и вглядеться, можно успеть уловить свое время. Теперь следить за текущей скоростью удобнее, да и развлечение.
12 ч, 115 км. Экватор пройден, теперь под горку. Как ни странно, все еще бегу. Теперь достаточно двигаться чуть быстрее 7 км/ч, но я понимаю, что равномерной скорости не будет, и стараюсь держать 8, чтобы каждый час создавать запас по километру. На стадионе удобнее считать в км/ч, а не в привычных мин/км.
Похолодало до 3 градусов, зато ветер стих и в движении холод почти не ощущается, а останавливаюсь я не больше, чем на полминуты.
На стадионе появляется клоун с носом и скрипочкой, которого помню по прошлому разу. Скрипка игрушечная, зато колонка настоящая, и из нее льется человеческая музыка и песни с человеческими словами, а не блатным кривляньем. Клоун стоит там, где меньше всего слышна стадионная музыка, даря ушам секунды отдыха. Впрочем, я бы предпочел тишину.
Часа в три начинает светлеть, и в кратких промежутках тишины слышен скрип, щебетанье и попискивание птичек. Как бы здорово было бегать под их голоса и шум ветра! Но куда там, трусим под «Звук поставим на всю, и соседи не спят. Кто под нами внизу — вы простите меня», и это далеко не самое блевотное из суточного репертуара.
Для забега запасся новыми кроссовками, еще не утратившими амортизации. Хотел купить и новые мягкие носки, но в последний день забыл заехать в магазин, вспомнив только поздно вечером. Хотя Спорт-марафон работает до полуночи, мотаться перед стартом было неохота. Пришлось бежать в старых, чья задубелость теперь начала проявляться, хотя и не критично.

16 ч, 146 км. Бежится уже тяжеловато, но на шаг не перехожу. Анализируя ощущения, докладываю сам себе, что бежать ничего не мешает, ничего особо не болит и не тянет, мышцы не забиты, судорог нет и в помине, потертости в стопе терпимы, непреодолимой усталости нет. Время от времени очень хочется перейти на шаг, но это всего лишь умственное желание, а не телесная необходимость, и с ней можно справиться.
Начинаю пить припасенный крепкий несладкий чай, но он скоро кончается, 5-литрового термоса на всех не хватило. Несколько раз беру казенный чай, он горячий, но сладкий. Удобнее было бы положить рядом сахар для желающих.
Почему-то побаливает один шейный позвонок. А самой странной потом была боль в запястье, причем там, где нет никакого сустава, просто кость. Природу ее я постиг только через два дня, собравшись на пробежку и надев часы, пришедшиеся ровно на это место.
18 ч, 162 км. Все еще бегу. Сто миль получились за 17.40, тоже личник. До этого лучшим временем было 19.45, но это на осенней Эстафете по Зеленому кольцу Москвы, то есть с остановками на ПП каждые 20 км.
Запас достиг уже 6 км (в расчете на финиш по 7 км/ч), и я позволяю себе сбавить темп, а на 20-м часу начинаю переходить на шаг — по 100 м вдоль длинной стороны стадиона, круги получаются уже по 3 минуты с лишним. Посматриваю на табло, чтобы делать не меньше 3.5 км в полчаса.
Около шести утра припускает снежная крупа, забелившая дорожки и травяное поле. На одежде она не тает, отскакивая, как песок, а будь парой градусов теплее, пришлось бы бегать под дождем. Но температура все же плюсовая, и скоро от снега не остается и следа.
С двадцатого часа сладкое питье и еда уже не лезут, одна мысль о коле вызывает тошноту. Надеюсь, что гликогена на оставшееся время хватит, теперь только иногда пью воду. На ПП предлагают гречку с сосиской, кое-кто берет стаканчик с ними с собой на круг, и по стадиону разносится запах сосисок. Мне есть не хочется, но нюхаю с удовольствием.
На отметке 21:19 прохожу 188.6 км. Это мой предыдущий суточный результат, везу сам себе больше двух часов. По расчетам, двести должен сделать в начале последнего часа. К такому раскладу я не готов. Многажды представляя, как перед последним часом остается восемь, а то и девять км, и я собираю всю свою волю, чтобы дотерпеть этот час, выскребывая заветные двести, — теперь я не знаю, что делать с таким богатством. Десятеричная система счисления не предлагает в окрестности круглой сотни никаких интересных чисел, и 204 на вид отличается от 209 намного меньше, чем 199 от 200. Но все же решаю бежать, как бежал, кладя по 7 км в час.
Странно ведут себя часы: сперва завышали результат, доведя разницу до полутора км, а потом стали занижать, и теперь она сократилась до каких-то 300 м. Зато теперь удобно следить за километражем по часам, не вглядываясь в мелькающее табло.

23 ч, 199.233 км, и через несколько минут тикает двести, что не производит на меня никакого впечатления, я уже много часов назад осознал, что цель будет достигнута и успел переварить удовлетворение, хотя изумление достигнутым и его относительной легкостью не оставит меня еще долго.
Сокращаю пешие участки, хочется извлечь из последнего часа максимум. Результаты предпоследнегоо часа зачитывают необычно долго, с неразборчивыми из-за ветра и хрипа комментариями, кто кого обошел и т. п. Кажется, что хотя бы теперь обойдется без музыки, но нет, ее не просто врубают, но с пожеланием, чтобы она помогла дотерпеть до финиша. Терпеть, однако, приходится не столько бег, сколько звук.
Участникам, впервые бегущим сутки и преодолевшим сотню, прямо на дорожке вручают значки. Странная идея останавливать бегущего человека. Не знаю, новшество ли это, но два года назад такой значок давали после финиша.

За четверть час до финиша должны раздать палочки с номерами, которые мы положим на дорожку ровно в 12 часов, и судьи измерят расстояние до нее от линии считывания. Эти 15 минут планирую отбегать на все деньги, настраиваюсь потерпеть, но палочки почему-то раздают аж за 20 минут. На столько я не настраивался и, пока обдумываю неожиданную проблему, остается всего 10 минут. Значит, пора. На большом табло на бегу ничего разглядеть не могу, ориентируюсь по часам, которые сейчас врут примерно на 300 метров. Минуты тают с устрашающей быстротой, и на последнем круге, пересекая линию считывания, вижу, что часы показывают 207, значит надо еще хотя бы 300 метров, но уже отсчитывают 20 секунд, 10, ускоряюсь, всё. Интересно, удалось ли сделать 207? Отвечая на вопрос о прошлом результате, я всегда задумывался, что называть: 188.619? Но кому интересны мои метры? 189? Но столько я не пробежал. 188? Но ведь у меня на целых 619 м больше! Зато теперь вышло 207.014 — не зря старался последние секунды и теперь могу со спокойной душой говорить, что пробежал 207.
По шестичасовым отрезкам вышло 61, 56, 47, 45 км. Снова ночью просел, можно было и поупираться. Но в целом эти 207 дались легче, чем 189 два года назад.
Получилось 27-е место из  137 участников. Не думаю, что еще когда-нибудь побегу сутки — существенно результат не улучшить, а красивое число сделано. Разве что отменят музыкальное сопровождение?